Будучи учеником младших классов, я сидел однажды в компании подвыпивших мужчин вместе со своим дедушкой. Из лучших патерналистских побуждений дед притянул меня к себе и, бережно чмокнув в висок, провозгласил, что к четырнадцати годам обязательно сделает из меня человека. «Перезакладывается»,—к своему огорчению ясно почувствовал я. Так и вышло. Во-первых, дед (Царство ему Небесное) просто не дожил до моего четырнадцатилетия, а во-вторых, слишком уж нечеловеческое это занятие—изготовление людей.